Я жил в Ташкенте, а там у каждого растет свой куст марихуаны или анаши.

Это как виноград в Молдавии -там принято хвастаться друг перед другом урожаем.

 Поэтому для меня анаша никогда не была чем-то сверхъестественным, и когда пришел возраст, когда хочется пожить полной жизнью, марихуана как-то очень естественно стала частью моей молодой жизни.

Я учился в фармацевтическом училище, обожал рок музыку (пытался играть на барабанах - это моя несбывшаяся мечта) и другие удовольствия: «рок-н-ролл, девочки, наркотики».

 

В богемных кругах меня принимали в большей степени благодаря последнему: зелью, хотя музыку я очень любил. Впрочем, там я не задержался, и меня прибило к другому берегу.

Кроме прочего, я всегда очень серьезно занимался спортом, рукопашным боем, и вскоре для меня нашлось дело. Так я оказался среди «братвы», мы «мушкетерили» вместе.

Мушкетерили, потому что добывали деньги разными способами, пьянствовали, курили всякую дрянь, и ставили нашу дружбу очень высоко. А еще потому что я с детства очень любил этот роман Дюма. Начиналось совсем не плохо, потому что всего было вдоволь, и жизнь была веселая, а это совсем немало для двадцатилетнего парня.

В итоге, правда, я попал в тюрьму. Это меня несколько отрезвило. Мне дали три года, из которых чуть больше полутора лет я провел «на тюрьме», где даже курить не начал, а марихуану вообще забыл, совершенно не пил и стал довольно серьезно заниматься спортом, а оставшееся время - «на химии» в результате действия амнистии.

Тогда произошло то, что на самом деле было встречей с Богом.

Меня вызвали к следователям после того, как я пригрозил одному из заключенным, что пристрелю его: я испытал на себе все радости, которые дает обладание там московской пропиской. Из этого следовало, что у меня есть оружие, которое даст мне осуществить это намерение. Я сказал следователю, что сам не отдам, пусть найдут, тогда признаюсь. Я ничем не рисковал, потому что пушки у меня не было. Когда я шел обратно, мне попалась на глаза маленькая деревенская церковь, и у меня появилось очень сильное желание туда зайти. И я зашел.

В первый раз я почувствовал такую легкость. У меня как будто гора с плеч свалилась. Наверное именно с того момента я чувствовал, что рука Божья всегда была на моей жизни.

Кстати, мои проблемы с властями разрешились сами собой, как я теперь понимаю, не случайно.

По возвращении из мест не столь отдаленных (между прочим все произошло не так далеко от Москвы - в маленьком городке под Рязанью) я попал в объятия старых друзей и в сети старых привычек. Наш «бизнес» процветал и приносил мне немалые доходы: у меня было несколько дорогих машин. Я предавался разгульному веселью, но частенько все-таки тягучая тоска прокрадывалась ко мне в душу и мучила меня вопросом: а что же дальше? Это сопровождалось состоянием ужасного душевного дискомфорта, я быстрее бежал забивать косяк, и все вроде приходило в норму.

В какой-то момент, когда я особенно нуждался в душевном подкреплении, я затянулся, привычно ожидая эффекта, но всегда действовавший способ на этот раз не сработал. Это походило на предательство. Кто-то очень вовремя объяснил мне, что нужно переходить на другие препараты более сильного действия.

Все наркотики, грубо говоря делятся на три вида по своему эффекту. Есть стимуляторы (кокаин). Они производят необычайный подъем душевных и физический сил, настроения. Когда кончается их действие, наступает невероятное опустошение и полный упадок. Есть релаксанты (это, например, героин). Они дают ощущения отдыха и расслабления, которое сменяется совершенно дикой усталостью и тихой внутренней истерикой. Третья группа - галлюциногены. Они вызывают зрелищные видения с яркими красками, вслед за которыми приходит тоска. ЛСД. Я пробовал его два раза, но у меня быстро отпало желание повторять: я видел реальный ад. Это не говоря уж о чисто физической ломке.

Божественная комедия

В 1988 году я в первый раз укололся, это был «винт». Когда его действие закончилось, мне захотелось повеситься, пришлось повторить. И так далее. Пока не пришло время, когда я использовал коктейль из кокаина и героина в пропорции один к одному.

То ли мне приоткрылись некоторые тайны духовного мира, то ли вложенное в меня Богом стремление приблизиться к нему, опознанное и ратифицированное в той маленькой деревенской церкви, наконец, начало работать, но я стал предаваться разнообразным размышлениям, оказался «на умняке».

Очень заманчиво выглядела философия Дзена. Я читал Конфуция и увлекался даосизмом. Честно говоря, пытался лечиться и у врачей. Самое лучшее, что могли предложить мне медики - помочь мне снизить дозу. Они утверждали, что вылечить меня невозможно.

Тогда я понял, что человек мне помочь не может. У меня появилось нечто наподобие веры в то, что меня может спасти что-то сверхъестественное. Вспоминая упомянутый опыт (сильный позитивный заряд, который оставил в моей памяти первый визит в Божий дом), я стал захаживать в церкви, покупал самые толстые свечи и благоговейно лобызал иконы, чем заслужил одобрение старушек на паперти. «Гляди, гляди, вот он пошел...»

Когда сознание собственной нечистоты совсем доконало меня, я решился и подошел к священнику. Тот отпустил мне грехи, возложив на голову книгу, и я ушел, справедливо ожидая облегчения. Облегчения, однако не наступило, не нашел я ничего ни в Германе Гессе, ни в Карлосе Кастаньеда.

Хотя существование духовного мира было для меня очевидным. Но понимание этого терялось за навязчивостью повседневной жизни: удалой бизнес, моя вторая половина. (К этому времени я успел жениться на девушке, которая стала мне очень близка и принимала меня таким, какой я есть.

Меня и сейчас распирает от удовольствия, какая у меня разлюбезная жена.) Не самое лучшее впечатление оставляли новости от друзей: кто-то сел, кого-то отстреляли, кто-то умер от передозировки. Одному мы сами передали в тюрьму дозу, которая оказалась для него смертельной.

Он должен был выйти через считанные дни, его освобождение стоило нам немало. От таких приключений становилось жутковато. Я не очень-то был уверен, что лобызание икон помогает, поэтому в конце концов плюнул и стал молиться дома. Просто закрывался в комнате и общался с Ним, я верил, что общался. Это было уже очень реально.

Один знакомый рассказал мне как-то такую историю. Он «догонялся» и перебрал. По всем симптомам уже стало ясно, что принял лишнего. У него поднялось давление так сильно, что, казалось, сейчас разорвет на части, и близость смерти была так очевидна, что он стал молиться, больше машинально, чем осознанно. Вдруг в окне появился сильнейший свет, окружавший вроде бы силуэт, и кто-то, словно следуя традициям «лучших домов» представил гостя, как будто на машинке напечатав: ИИСУС. Господь подсказал ему, что нужно пустить кровь, и тот подчинился. Это было решающим моментом в борьбе за жизнь того парня: давление сразу упало, и он выжил. Он очнулся с трезвым пониманием того, что Иисус спас его от смерти.

Я, наверное, ждал чего-то вроде этого, но на самом деле события развивались по-другому. Сергея я встретил на улице, он учился со мной вместе в школе. Он рассказал мне про церковь и про встречи домашних групп. Приятно было узнать, что есть люди, которые также, как и я, верят в Бога. В тот день, когда я встретил Сергея у меня еще была машина (шикарный кабриолет), а на группу я попал, когда ее уже не было. Чтобы обеспечить себе дозу, мне приходилось продавать дорогие вещи за бесценок. Итак, на первое в своей жизни собрание верующих христиан я пришел пешком. Надо признать, что мне там понравилось. Ко мне отнеслись тепло, хотя я сразу сказал, что «сижу на игле». Прособиравшись довольно долго, я в конце концов дошел и до кинотеатра «Первомайский», в котором проводились большие церковные служения.

Мы немного опоздали, и поэтому, когда зашли в холл, уже была слышна музыка. А в зале я просто застыл в проходе, упершись взглядом в ударника. Как мне нравилось! Я как завороженный продвигался ближе и ближе к сцене, пока не оказался прямо перед ней. Потом началась молитва, пастор возложил на меня руки, и я понял, что уже никогда не уйду отсюда.

    Новая жизнь

Я пришел домой и рассказал своей жене, где я был и что делал. «Или я, или эта секта,» - заявила она мне. Теперь она уже два года в этой «церкви». Но тогда все было довольно серьезно. У меня не было пути назад, и мне оставалось только надеяться, что она поймет меня. Я продолжал ходить на группу и стал читать Евангелие. Особенно меня «зацепило» то, как виртуозно Иисус умел выходить из самых затруднительных ситуаций.

Как Его ни припирали к стенке, он легко «разводил» всех. Мне нравилось, очень нравилось все: и Библия, и группа, и церковь. Наркотики продолжали держать меня, но я был тверд в своем желании от них избавится. Случаи, когда Иисус исцелял людей в Евангелиях особенно вдохновляли меня. Я должен был слезть с иглы, и все тут. Моя жена к тому времени уже довольно долго кололась, и это мало радовало, учитывая тот факт, что «подсела» она из-за меня. Тогда я попал на Альфа курс. Я уже много раз говорил, что курс помог мне пережевать ту пищу, которая была для меня еще достаточно твердой, многое пришло в порядок и в стройную систему. Я искал того Иисуса, который мог заставить калеку прыгать и слепого видеть, а Альфа направляла меня. Курс закончился в июне, и я ушел с него, воодушевленный пророчеством от двух разных людей о том, что в сентябре я буду свободен. Но моя свобода не пришла как по мановению волшебной палочки. Бог хотел, чтобы я работал на это, чтобы я сопротивлялся свой болезни. В какой-то момент я понял, что мне нужно предпринимать что-то. Сначала мне постоянно приходилось выбирать между, например, визитами к торговцу и служением в церкви. Я выбрал служение. Потом я принял решение уменьшать дозу и увеличивать интервал между уколами. Я стал слезать.

Этот метод советуют применять врачи. Ты постепенно уменьшаешь дозу и доходишь до некоего минимума, но окончательно бросить это невозможно. Под воздействием наркотиков организм перестает вырабатывать некоторые ферменты алкалоидного ряда, которые необходимы человеку для жизни. Его нужно подпитывать в маленьких дозах. Это что-то вроде инсулина для диабетиков. Я хотел, чтобы Иисус приблизился ко мне, а для этого я должен был противостать лукавому и приблизиться к Богу. У меня было что-то вроде графика по снижению дозы и увеличению интервала, которому мне удавалось следовать, хотя каждая следующая ступень требовала усилия воли и принятия решения. Иисуса сказал: «Пусть ваше «да» будет «да», а «нет» - «нет». Вот это по-мужски! Я принимал решение перейти на следующую ступень, и мне приходилось бороться с постоянным искушением «ослабить» свой режим. Но, надо признать, мне никогда это не удавалось. Если я пытался нарушить график, я просто не мог попасть в вену. Слава Богу!

Наконец, настал такой момент, когда я решил обратиться за медицинской помощью. Я просил Бога показать мне нужную клинику, и таковая нашлась. Получив все просимые мною знамения и убедив родителей не обращать внимания на то, что я уже два раза лечился там, а потом снова срывался, я вооружился Писанием и отправился в тот реабилитационный центр.

Я все время носил с собой Библию, и поэтому на меня долго смотрели, как на больного. Учитывая, что я находился среди законченных наркоманов, это не смешно. Я отказался от обезболивающих и поражал отлично знавших меня по первым двум визитам врачей своими новыми воззрениями. Психоаналитикам я заявлял, что у меня есть свой психоаналитик - Иисус. Как-то мне удалось даже помолиться за одного юношу, который срывался и его поэтому не хотели кодировать. «Через десять дней тебя закодируют,» - вдруг заявил я Максиму (его звали Максим). «Это невозможно, - ответил тот, - через два дня меня выпишут.» Но врачи решили оставить его еще на десять дней и потом закодировали. Максим рассказал кому-то еще, и нашлись такие, которые стали даже просить меня молиться за них.

Я вышел из клиники совершенно свободным от наркотиков и полный желания помочь тем, кто оставался там. Меня ждал приятный сюрприз: моя жена тоже освободилась. Она уехала на дачу и «перекумарилась» за чтением Евангелия. Она все время читала и плакала, убеждая свою маму, учительницу литературы, что над этой книгой можно плакать. В сентябре, на Альфа обеде, я рассказывал всем, что освободился от наркотиков после десяти лет регулярного употребления. Мои визиты в реабилитационный центр и после выписки стали приносить кое-какие плоды, что крайне радовало меня. Одна девочка обратилась, и это стало так заметно: она улыбалась, ее потухший взгляд стал осмысленным. Врачи не могли не заметить этого. Из тех, кто выписался вместе со мной только я и еще два парня держатся, а нас было 14 человек. В конце концов я пришел к руководителю клиники и попросил взять меня на работу медбратом, тем более, что медицинское образование у меня есть. Совершенно неожиданно для меня он предложил мне говорить пациентам о Боге и оформиться психологом. Это, конечно, была огромная радость. Нужно было разработать программу, лояльную к учению православия, Это должна была быть реабилитационная программа, а не церковь. И тут я вспомнил про Альфа курс, который как нельзя лучше удовлетворяет всем этим требованиям. Есть все основания предполагать, что тут он будет работать не менее эффективно, чем в центре Лондона или на кухне в Москве. Через этот центр проходят ежегодно сотни людей, которых Господь хочет освободить и спасти. Да будет воля Твоя на земле, как и на небе!